Победа в наших сердцах 11

Мой отец, Иван Иванович Мурыгин, родился в 1914 году в селе Красавка Фёдоровского района (ст. Мокроус) Саратовской области.
До войны работал в колхозе трактористом. А когда началась война, в конце 1941 года был мобилизован на фронт. Несколько месяцев находился на переподготовке в Татищеве, а в конце июня 1942 года был отправлен в составе артиллерийского полка в Сталинград.

С начала июля по октябрь 1942-го мой отец находился на передовой – там, где развернулись самые ожесточённые и кровопролитные бои. Как он вспоминал, немцы старались уничтожить тракторный завод, который в июле-августе ещё работал. Бомбили завод с воздуха, шли танки, пехота. Наши части делали всё, чтобы противостоять противнику. Но силы были неравные… Наши части из последних сил сдерживали атаки врага. С бойцами своего полка отцу приходилось отражать многочисленные атаки немецких войск (танков, пехоты).

«У нас не хватало оружия, боеприпасов, - вспоминал Иван Иванович о войне. – Нередко приходилось идти с криками «За Родину! За Сталина!» в штыковую атаку». При виде русского Ивана немцы трусили. В этом огненном аду много погибло наших солдат, боевых друзей отца.

В районе Мамаева кургана он присел на колени у тягача, чтобы наладить гусеницу. Показались немецкие самолёты, один из них заметил тягач и повернул прямо на него. «Только успел добежать до блиндажа, - вспоминал отец, - сзади грохнуло». Бомба попала точно в цель, а отцу осколком ранило плечо, и его контузило, он потерял много крови. Когда очнулся, две девчушки-санитарки оказывали ему первую помощь и помогли добраться до берега Волги.
На берегу у переправы был настоящий ад. Вдоль берега было много трупов, много тяжело раненных в ноги, в живот бойцов. Слышались стоны, крики о помощи. Раненых было так много, что их не успевали переправлять на левый берег. Наконец кое-как отцу удалось сесть в лодку, переполненную ранеными. И когда лодка была уже на середине реки, появился немецкий самолёт и стал бомбить её. Бомбы падали то спереди, то сзади, то с одного бока лодки, то с другого. Лодку сильно качало, вода захлёстывалась в неё, и раненые, кто мог, выгребали воду руками. Самолёт делал один заход за другим, и отец видел в кабине лицо смеющегося лётчика.

«Но тут вдруг! – рассказывал отец, и при этих словах глаза его влажнели и загорались. – Вдруг откуда ни возьмись наш! Наш! Катерок на полном ходу нёсся с левого берега и строчил, строчил изо всех сил по самолёту». Самолёт задымился и упал где-то у берега. Вот так усилиями моряков и благодаря героизму воинов Волжской флотилии были спасены десятки наших красноармейцев, в том числе и мой отец.

Когда отец попал в госпиталь, состояние его было крайне тяжёлое. Начиналась гангрена, но руку ампутировать отец не дал. Усилием его воли и усилиями врачей руку сохранили. В госпитале он находился шесть месяцев, после выписки его больше на фронт не взяли.

До конца жизни мой отец оставался инвалидом Отечественной войны. Умер он в возрасте 63 лет в 1978 году. За оборону Сталинграда был награждён медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги».

Однако с возрастом его здоровье ухудшилось, и после второго инсульта его не стало. Хоронили Николая Васильевича со всеми воинскими почестями, проводить его в последний путь пришло очень много людей.
Его награды хранятся в семье – это орден Великой Отечественной войны 2-й степени, медали «За отвагу», «За боевые заслуги», «За победу над Германией», «За победу над Японией», медаль китайско-советской дружбы, а также множество юбилейных медалей.

"Новая газета". Материал предоставила дочь Нина Ивановна Бурнашова.